Николлета Джиневра Гойл (Булстроуд) – мать, 54 года.
Болдуин Амадей Гойл – отец, 58 лет, чистокровен, глава управления по связям с кентаврами.
Брат – Квентин Гойл, сотрудник ММ, департамент транспорта, портальное управление
Если верить Амадею Гойлу, то славный род Гойлов ведет свое начало едва ли не со времен основателей, но зная склочный характер, неимоверную гордыню и привычку тогдашнего главы семьи выдавать желаемое за действительное, честному слову мистера Гойла верили только те, кто были с ним незнакомы лично. Увы, Кантакерус Нотт с ним знаком был очень хорошо, более того между магами был давний конфликт, в результате которого уважаемый мистер Нотт позабыл упомянуть семью Гойл в известном справочнике "28 чистокровных семей магической Британии", разумеется совершенно случайно. Так что теперь семья Гойл официально считается чистокровной лишь в десятом поколении. Впрочем, злые языки болтают, что среди их недавних предков были маглы и всего-то лет сто назад. Но сами Гойлы это отрицают, считая все гнусными наветами. На самом же деле маглорожденные и полукровки были в родословной их семьи, но это умело скрывалось.
***
Существует идеальный вариант, когда дети, как две капли воды похожи на родителей, хороший вариант – это когда похожи на бабушек и дедушек и плохой – когда сходство передается через поколение. Есть еще наихудший вариант, когда ваш ребенок похож на соседа, впрочем, вариант супружеских измен в данном случае мы рассматривать не будем, потому что данный факт не нашел подтверждения.
Впрочем, как вы уже догадались Маверик – названный так в честь своего прадеда-француза, по воле судьбы внешностью, как потом оказалось и характером, пошел в этого самого прадеда.
Маверик был вторым сыном Болдуина Гойла и еще тем разочарованием для семьи. Русоволосый, худощавый мальчишка на фоне своих темноволосых и широких в кости родственников, он выглядел, словно ворон-альбинос, среди своих черных собратьев. Более того, единственный, кто за три поколения семьи поступил не на Слизерин и уж точно единственный, кто в этой семье учился потому что ему было интересно, а не из страха быть отчисленным из школы. Но обо всем по порядку.
Семья Гойл по праву принадлежала к списку «священных 28», вот уже два века со времен того, как их предки перебрались из Франции, представители этой семьи выходили замуж и женились исключительно на чистокровных. Нет, конечно, была парочка глупцов пошедших против воли родителей и связавших себя узами брака с маглокровками, но их быстренько выжгли из семейного древа, а самых глупых – читай тех, кто вовремя не сбежал из Британии, закопали и спрятали в тихом и прохладном месте. И Маверик с детства воспитывался на подобных примерах, пренебрежительном отношении к грязнокровкам и догме – благо семьи превыше всего.
Младший Гойл рос тихим и несколько трусливым ребенком (скажем, спасибо старшему братцу и его приятелям), предпочитающим в свободное время сидеть с книгой на чердаке родительского дома или же и вовсе удрать из отчего дома на побережье и бросать мелкую гальку в воду – как раз занятие для восьмилетнего мальчишки.
Магия у него проявилась рано – лет в пять. Помнится был День Рождения его отца и у них было много гостей, пришли друзья родителей и их дети. Нелепая шутка, едва не стоила ему если не жизни, то душевного здоровья так точно. На чердак детей не пускали, но брат каким-то образом умудрился достать ключ и они играли в прятки. Все бы ничего, но Рик решил спрятаться в старом шкафу , в котором свил себе гнездо боггарт – напугав младшего Гойла так, что тот выпругнул из окна. Но здание было одноэтажным, а магия не позволила ему свернуть шею, но осадочек, как говорится, остался. Даже тот факт, что брат получил суровое наказание не особо радовал Маверика, но смотреть на рыдающего Квентина было приятно.
В Хогвартсе Маврик поступает на Рейвенкло. Сам этот факт его совсем не обрадовал, потому как он знал как отнесется семья. Даже пытался говорить с деканам с присущей ребенку наивностью веря, что, возможно, шляпа ошиблась, так как он просто обязан учиться на Слизерине.
Первые полгода Маверик держался одиночкой, не совсем понимая, как себя вести. С одной, стороны ему хотелось общаться со сверстниками, а с другой переступить через вдалбливаемую в голову на протяжении 11-ти лет мантру «о превосходстве чистокровных» было непросто, но, как известно, вода камень точит. И к концу первого курса Маврик перестал обращать внимание на чистоту крови своих однокурсников и жить стало проще. Более того, у него даже появились друзья.
Любимыми предметами были – заклинания, трансфигурация, а на старших курсах еще и древние руны. Учился младший Гойл хорошо, с третьего курса играл в квиддич и вообще стал более общительным и открытым. С каждым годом все больше понимая, насколько он не хочет возвращаться домой на каникулы, чувствуя себя чужим среди своей семьи.
Окончив школу с хорошими баллами он не поступил на стажировку в ММ, а уехал в Европу. Лет с пятнадцати он мечтал о том, чтобы посмотреть мир, но вместе с тем прекрасно понимал, что родители вряд ли одобрят его идею, а соответственно и денег ему никто не даст. Но его спас случай, а заодно и связи отца. Однажды, у них остановился один из давних приятелей отца, живущий в Германии волшебник – Эрих Гейне, известный в определенных кругах ученый и преподаватель Дурмстранга. Узнав о стремлении Рика изучить науку создания артефактов, пообещал помочь. Так, благодаря рекомендациям мистера Гейна Маверик Гойл, окончив школу отправился в Германию, обучаться в частном порядке у одного из мастеров-артефакторов Германии. Три года Маверик был учеником, после чего защитил работу и стал мастером. В это время он практически не появлялся в Англии, искренне считая, что его с этой страной ничего не связывает. Гойл - младший, жил в Берлине, работал в небольшой лавке, специализирующейся на создании защитных амулетов, а в свободное время – путешествовал по Европе. Идиллия.
В 75-ом женится Квентин, а Маверик думая, что приехал на свадьбу брата, принимает для себя решение остаться в Британии, понимая, что все-таки скучал по своей Родине, и как это не удивительно по родителям и брату. Которые, конечно, были еще теми засранцами, но все-таки его семьей, родной кровью. В это же время узнает о том, что его отец и брат являются сторонниками Темного Лорда. А это значит, что выбора у него нет, особенно, если он и дальше хочет оставаться в Британии и быть в нормальных отношениях с семьей. Он не идет против семьи, так как бы сделал еще лет десять назад, а соглашается с просьбой отца время от времени помогать "нужным людям". Это его осознанный выбор, основанный на холодном расчете и не желании "остаться в дураках", когда война будет окончена. Ему неприятна та жестокость с которой действуют пожиратели смерти, но вместе с тем, он не может не признать правильность их идей - "в мире стало слишком много магловского".
В 78-ом купил дом на окраине Лондона, где и живет в данный момент.
Работает в лавке артефактов «Серебряный дракон»с 1976 года, с конца 77-го совладелец, 25% акций магазинчика. |
пост
Маверик с детства уяснил одну простую истину — инициатива наказуема, а поэтому проявлять себя больше, чем того требовал их замысел не стремился. Тем более, что Пожирателей интересовали отнюдь не рядовые сотрудники редакции и даже не заместитель редактора, а госпожа Миллисент Бэгнольд собственной персоной. И тут уж Маверик был уверен, что Яксли точно знает, что делать. Их же задача изображать стражей закона и порядка, которые очень обеспокоены тем, что в редакции нарушаются законы.
Все пошло по известному месту, когда Нотт применил к журналистке круциатус. "Эффектно и впечатляюще", — но сомнительно, чтобы авроры начинали задавать вопросы с непростительных.
Но вмешиваться Гойл не собирался, возможно, у Нотта какие-то личные счеты к этой девчонке-журналистке.
Он флегматично наблюдал за тем, как Лестрейндж достала из сумки Миллисент какие-то бумаги, думая лишь о том, что для полной картины им не хватает лишь третьего непростительного. Но реальность превзошла все его ожидания — Бэгнольд извернулась и разбила нос О'Флаэрти, которую изображал Нотт. На его взгляд, зрелище было достойным внимания и с лихвой окупала это, как ему казалось, довольно скучное задание.
— Может мне тебе тоже что-нибудь сломать? — Произнес Маверик, обращаясь к мужчине от которого так и не добился ответа ни на один из своих вопросов. - Вы не авроры, — хрипло произнес волшебник, пытаясь вжаться в стену. "Верно подмечено". - Я-то как раз аврор, — безразлично произнес Гойл, резко повернув голову заслышав звон разбивающегося стекла. На секунду он встретился глазами с перепуганной до смерти девчонкой, той самой, которую несколько минут назад пытали круциатусом и которая теперь стояла рядом с Ноттом глядя на того, словно на воплощение первобытного ужаса.
Сам Маверик же теперь смотрел только на Яксли-Муди, ожидая его реакции и гадая насколько они влипли. Конечно, девчонку они могут убить, но она уже привлекла внимание и значит скоро здесь будут настоящие авроры и хит-визарды. Плохо.
Слова Нотта не слишком-то обнадеживали.
— Incarcerous, — произнес Гойл направляя палочку на заместителя редактора. — Заткнись, -тут же добавил, заметив, что тот хочет что-то сказать.
В помещение с грацией слона в посудной лавке вломились хит-визарды. На миг ему показалось, что если бы Нотт не открыл им дверь, то те бы ее просто вынесли, настолько воодушевленный у них был вид.
Гойл шел к выходу, когда его окликнули, а потом и вовсе дернули за рукав. — Что тут у вас происходит, Саваж? — Произнес темноволосый парень, по виду лет на пять младше их с Саважем. Маверик не знал этого человека, но вот тот его знал и судя по неформальному тону, они наверняка были хорошо знакомы. - Препятствие действиям сотрудников аврората при исполнении. — Неодобрительно произнес Маверик. — И пока сотрудник мм не задал ему новых вопросов сказал. — Вон тот, — он кивнул на заместителя редактора, который стоял у стены со связанными руками и совершенно одурелым взглядом. — Вы с ним поаккуратнее. Он пытался на меня напасть. И да, возможно, волшебник не своем уме или под империю, так как он несет полнейшую чушь. — Маверик вздохнул. — В общем, сами узнаете. — И сказав это, пока его не окликнули вновь и не принялись задавать новые вопросы, Гойл вышел за дверь.
Быстро сбежал по лестнице на первый этаж и апарировал. Дожидаться настоящих авроров у него не было ни малейшего желания.
|
