[nick]Rick Hunter[/nick][status]one of many[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/001a/c7/fc/88/338817.jpg[/icon][info]<div class="lzname"> <a href="http://stayalive.rolfor.ru/viewtopic.php?id=423#p22898"> Рик Хантер </a> </div> <div class="lztit"><center> 31; R 1965</center></div> <div class="lzinfo"> <br> оборотень <br><br></div> </li>[/info]
Надо было бежать. Бежать далеко, на другой конец острова, в Озерной край или а может еще лучше в Шотландию. Да там никуда не было спрятаться от вечной сырости, и овечье мясо ему давно надоело, но среди Шотландских гор было много укромных мест и мало любопытных глаз. Да, да, надо было бежать в Шотландию, переждать там и зализать раны, а потом вернуться. Но сперва надо было бежать, как можно дальше. Прямо сейчас. Сию же минуту. Немедленно. Да, да, бежать…
Вот только дальше этой непрестанно сверлящей мысли, дело у него никак не доходило. Он твердил себе, что надо собираться и идти, а вместо этого лишь очередной раз, фактически без всякого толка прохаживался по полкам и шкафам пустующего дома. Он убеждал себя тем, что второго такого шанса запастись в прок у него не появится, что кто еще знает, когда он найдет столь уютное и удобное убежище, но правда состояла в том, что последнее обращение высосало из него слишком много сил, а те, что оставались уходили на превозмогание все еще сочащейся раны на бедре. И он знал, кого стоит в этом винить, не маглов с их ружьями, а треклятых охотников. Он видел парочку подле руин, в которым прятал свои вещи до. Он сумел от них уйти, кое как перевязать рану и спутать след. Он должен был бежать, еще дальше, далеко, прочь от Министерских нюхачей, и он это сделает. Не в первой в конце концов он водил их за носы, водил кругами, чтобы потом довольно посмеяться в спины. Он был умнее их, ловче, знал всех их трюки и уловки. Они не имели ни малейшего шанса и ровно по этому он мог позволить себе не спешить, переждать еще одну ночь, еще немного поспать, придти в себя от Охоты.
Еще час или два, может быть до зари и тогда у него точно будет достаточно сил, чтобы оправится дальше…
Ему снился лес, громадные, уходящие в небо стволы деревьев вокруг, блики солнца пробивающие листву насквозь, запахи, запахи, запахи, мягкий дерн под мощными лапами и сон внезапно обрывался, кто-то кричал, кто-то ломился через заросли или может быть дверь, выдергивая его из липкого дрема, чтобы окунуть в залитую густыми тенями тишину чужого дома. Сердце в груди билось словно бешеное и он никак не мог определить, где кончается сон, а где начинается реальность. Это все лишь беспокойство, всего лишь не отступающая ни на миг мысль, что надо бежать, надо идти, надо ползти прочь, как можно дальше.
Но липкий, нездоровый сон снова уволакивал его в свои объятия, снова шептал, что все хорошо, что тут его никто не найдет, что ему надо отдохнуть, еще немножко, еще чуть-чуть, пять минут, десять, час или два.
И снова ему снилось, что он находится в обличье волка, только вместо леса в этот раз его окружали дома. Пахло дымом, пряностями и людьми. Во рту стекались слюнки, он был голодный, а тут везде пахло едой. Волк приготовился для прыжка и широко раскрыв глаза уставился на окно. Сон не отпускал, в животе все еще журчало в предвкушении еды, которая осталась для него недоступной, но он был уверен, что ему не показалось. В окне мелькнула чья-то тень. Или все таки показалось, и тень была лишь в его воображение, где-то между сном и реальностью.
Голова гудела и тело казалось будто свинцом налитым, но последние клочья сна уже полностью смыло накрывшей его с головой тревогой. Надо было бежать, прочь, прочь, как можно дальше. И чего он только решил, что тут ему будет безопасно?
Он отыскал соскользнувшую с дивана палочку и через миг сполз с дивана и сам. На все четыре, раненная нога тут же отозвалась по всему телу тошнотворной болью, но он может ее потерпеть. Ему сейчас не до этого, ему хочется убедится, что тень в окне было не более чем тенью ветки растущего в саду дерева, что шорохи, которые ему слышаться, не более чем орудующие под половыми досками мыши.
Надо бежать. Надо забрать вещи из кухни и бежать. Прочь, прочь, от этого проклятого дома.
И он начинает ползком, все так же на четвереньках пробираться из гостиной на кухню.
