Клео стояла у комода, глядя на свои руки, что судорожно сжимали очередную статуэтку, которую хотелось запустить в стену. Фигурка изображала счастливых пастуха и пастушку, которые, обнявшись, весело то ли танцевали, то ли просто кружились в какой-то бурной радости. Клео ещё сильнее сжала фигурку, чувствуя глупую и странную зависть к этим двоим, что были так беззаботно влюблены. А ей, ей такого счастья никогда не видать!
Клео замахнулась и статуэтка, ударившись о стену, разлетелась на сотни мелких осколков. Пол ее комнаты уже был усеян разноцветными кусочками стекла и фарфора. Не одна фигурка и ваза уже оказались разбиты и расколочены благодаря ярости Клео. Но она ничего не могла с собой поделать - хотелось ломать, бить, слышать звон осыпающихся осколков, чтобы он заглушил звон ее разбивающегося сердца. Все ее существо требовало разрушения и под руку очень кстати попадались все эти безделушки, которыми был напичкан их дом.
Клео чувствовала себя глубоко несчастной и даже ее ярость не помогала справиться с этим ощущением пустоты, которое сейчас поселилось внутри. Будто душу вырвали и забыли вернуть на место. А ещё отныне у неё не будет сердца. Зачем, если оно все равно никому не нужно? Какая же идиотка она была! И наивная! Теперь все иллюзии рассеялись как дым, все надежды были растоптаны.
Клео привыкла с детства получать то, что она хочет. Она не знала отказа ни в чем, все ее желания всегда исполнялись. Родители всегда шли навстречу практически любым прихотям, никогда не давили на неё по поводу учебы или общения с теми или иными друзьями. Хотя чаще всего Клео проводила время с братом и с его друзьями. Ей всегда было интересно с теми, кто старше. И до определённого момента все было хорошо. Все было хорошо ровно до момента, когда Клео поняла, что хороший друг Кинга Шен нравится ей гораздо больше, чем друг. Вот тогда все и началось… И все было прекрасно даже тогда, потому что впервые Клео увидела насколько мир яркий, сколько в нем хороших людей, как прекрасен каждый день в жизни… Впервые она влюбилась. И это чувство настолько захватило ее, что она и не сомневалась, что все будет ровно как в тех самых сказках, которые ей читали в детстве перед сном.
Вот только никто не сказал Клео, что в сказках часто не такой конец как в жизни.
К концу школы Клео уже точно знала, что ее ждёт замужество, вот только ей хотелось самой выбирать своего суженого. Родители никогда не указывали ей в этом плане и потому девушка была точно уверена в том, что все сложится прекрасно.
После недолгих колебаний Клео набралась смелости и объявила родителям, что все ее желание - это быть частью семейства Чан. Родители пообещали поговорить и обсудить все со своими старыми друзьями и весь день Клео почти что летала по дому, окрылённая своими фантазиями. Вечером за ужином, Клео поняла, что что-то пошло не так… И впервые за все время мать отказала ей в ее желании. Поначалу Клео опешила, не понимая, что только что ей сказали, но потом до ее сознания дошёл ужасный смысл и это подняло в ней бурю негодования. А потом оказалось, что и сам Шен уехал. Вот так просто… Бросил ее, наивно надеявшуюся на то, что счастье возможно.. Клео никогда ещё не чувствовала себя настолько разбитой и обманутой.
Сначала она закрылась в своей комнате и никого не хотела видеть, потом она плакала, так долго, что перестала понимать, где день, а где ночь. Она ни с кем не разговаривала и отказывалась есть, потому что на это не было сил. Зато сейчас Клео ощущала в себе жгучую потребность выплеснуть всю свою злость куда-либо и в ход пошли все ненужные безделушки, которые раньше радовали ее глаз, а теперь только раздражали.
Прошла неделя или около того, Клео не знала, но никаких записок и писем от Чана не было. Не поверив матери, девушка сама отослала Шену письмо, но он не ответил на него и на второе тоже. Клео больше писать не стала, похоже ее мать и правда была права. Ее просто забыли вычеркнули из своей жизни настолько легко, что от этого было ещё больнее.
Ещё одна вазочка полетела в стену. За звоном разбитого стекла Клео не услышала, как в ее комнату кто-то постучался и вошел. Ей по прежнему никого не хотелось видеть, но после истерики матери, которая боялась за Клео и не могла вынести закрытых дверей в ее комнату, Клео перестала ставить запирающее заклятие. Мать не приходила, но ей было спокойнее, что дверь у девушки в комнату не запечатана. А сама Клео была рада тому, что ее чуть оставили в покое. Возможно, единственным, кого бы она все-таки приняла - был брат, но он тоже жил не близко, да и его работа не позволяла ему приходить и уходить, когда вздумается, так что если б он и смог прийти, то только через несколько дней. Оставалось крушить все вокруг себя, мучаясь от разбитого сердца и ощущения боли и одиночества…