Marauders: stay alive |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Marauders: stay alive » Флешбеки » [01.05.1971] bad habits lead to you
BAD HABITS LEAD TO YOU
Закрытый эпизод
|
|
|
◊ Участники: | ◊ Дата и время: | ◊ Место: |
◊ Сюжет:
Перед самым днем рождения еще двадцатитрехлетнему Фрэнку Лонгботтому всерьез разбили сердце. И ладно бы просто разбили, так нет, еще и растоптали совершенно. А это даже хуже, чем у ребенка шоколадную лягушку отобрать. Реву было бы на весь Косой, но Фрэнк взял себя в руки и явился на порог к Бену. Душа требовала понимания прямо сейчас, а на завтра был выходной.
[icon]https://i.imgur.com/FG4sLat.gif[/icon][status]пьянствующий эстет[/status]
Друг в беде не бросит, лишнего не спросит... все равно сам ему все и расскажешь.
Фрэнк стоял, прижавшись лбом к двери квартиры Бена, уже минут двадцать. Нежно гладил причудливо изогнутую ручку дверного молотка и водил пальцем по кудрявой голове фавна, который в зубах держал эту самую ручку. Глазки-бусинки, гладкие, отполированные щеки, волны волос... если отпилить рога, то чем-то отдаленно напоминает очертания Её лица. После трети бутылки огневиски еще и не такое привидится, а не особенно часто пьющий Фрэнк имел дивное и неудивительное свойство легко улетать после алкоголя, опрокинутого на голодный желудок. Но истерзанное мыслями о том "что же было не так" сердце нужно было как-то заставить замолчать, и уже три года как бравый аврор Лонгботтом не придумал ничего умнее.
Из конуры в Косом, где скрипели и подламывались под ногами половицы, Фрэнк ушел около семи, почти сразу после того, как прочитал полученное от Нее письмо. Вообще-то ужасно мерзко расставаться вот так - письмом, жалкой отпиской без лишних слов и объяснений. Как будто гильотину отпустили, а наточить забыли, и она не столько отрубила, сколько продавила и оторвала голову под собственным весом. Лонгботтом слонялся по оживленному Косому переулку и не находил себе места. Потом обнаружил себя в одном из баров за углом, где завывало трио певичек, которым хлопали местные завсегдатаи. Зажигательные португальские ритмы и песни о пропавших моряках не нашли отклика в его сердце, равно как и меню местной кухни, предлагавшее разогреть вчерашний фиш-н-чипс. Поморщившись, Фрэнк купил сразу бутылку огневиски, взял стакан и твердо решил... Нализаться, налакаться, нахрюкаться, нажраться, набухаться - словом, выпить. А прежде он таких решений не принимал. На третьей рюмке, когда к дикому жжению в горле и желудке он уже попривык, Фрэнк понял, что нужна закуска и дружественные уши, чтобы его приободрить. Вроде попытался встать - по ощущениям-то он был трезв! - но ватные ноги повело, и Лонгботтом, чуть задевая столики и ловя баланс при помощи бутылки, отправился знакомой дорогой к квартире Бена. А к кому еще?
Собственно так он и пришел к состоянию, когда фавн стал похожим на... бывшую. За те двадцать минут, что Лонгботтом все никак не стучал в дверь, он успел влить в себя из горла еще огневиски, а потом еще. В целом, он не удивился бы, если бы узнал, что все это время Бен знал о его присутствии здесь - за собственной дверью, но ждал стука или какой-то попытки напомнить о себе. От выпитого уже прилично мутило, организм требовал закуски, но приходилось довольствоваться только запахом масляной краски, которой когда-то покрасили дверь.
Лонгботтом вспоминал, как они познакомились. Да не они с Беном: Поттер был рядом всю сознательную лонгботтомовскую жизнь. А с Ней. Как каждый третий приличный аврор он познакомился с ней во время одного из вызовов - она была свидетельницей происшествия с зачарованным темным артефактом. Представилась Камиллой, много и в деталях рассказывала все, что видела на месте, говорила о пострадавшем мужчине. Словом, редкое чудо, а не свидетель. После милой беседы - то есть сбора показаний - они бы больше и не встретились, но однажды в кафе у Министерства, куда Фрэнк заглядывал раз в месяц по четвергам, чтобы занести что-нибудь сладенькое коллегам из архива, они снова встретились... Так и завязались отношения.
Ну как: она смотрела на него глазами полными обожания, но не соглашалась приходить на встречи с его друзьями. Даже на день рождения Бена пару недель назад не согласилась пойти - хотя его-то она знала все с того же вызова. Хорошенькая кудрявая шатенка с вечно смеющимися темными глазами говорила с забавным ирландским акцентом, но в Ирландии как будто бы не была. После сегодняшнего письма стало понятно, почему. С ней рядом было легко и приятно, она говорила все о путешествиях и мечтах, вытаскивала его на танцы и Фрэнк, забывая о своем привычном смущении, с огромным удовольствием рассекал с ней по залу ресторана на зависть всем остальным парам. Камилла была такой хрупкой - точно чучело лебедя на любимой матушкиной шляпе. Только вот, несмотря на продолжительные - аж в целых четыре месяца! - отношения, она не соглашалась ни знакомиться с мамой, ни рассказывать больше о себе. "Наверное, ей нужно больше времени", - хлопал ушами от радости влюбленный Фрэнк и тащил ей очередной букет зачарованных цветов, которые меняли форму буквально на ходу. И, конечно, при случае делился рассказами о своем счастье с друзьями.
Наконец, Лонгботтом глубоко вдохнул и решительно постучал молотком в дверь. А если Бена нет дома? А если он... не один? Сомнения, до того момента даже не тронувшие его разум, вдруг поднялись волной цунами и захлестнули его. - Что я тут делаю? - вслух как можно более членораздельно возмутился Фрэнк и, оторвав голову от двери, лихо развернулся на каблуках ботинок. Спустился на четыре ступеньки, расстроился, что ему некуда податься, сел на верхнюю ступеньку и поставил рядом опустошенную до половины бутылку. Затем вынул из кармана мантии скомканное письмо, расправил его и, подсвечивая Люмосом - тусклого света от фонарика в коридоре не хватало - прочитал "избранное".
"Милый Фрэнки! Я должна рассказать тебе всю правду. ... Мне 42 и я сбежала от своего мужа, которого заключили под стражу в Мадриде за покушение на убийство моего любовника. В Англию я приехала, чтобы устроить брак моей дочери - она всего двумя годами младше тебя - пока слухи о том, что случилось с ее отцом, не расползлись по всему свету. ... Прости, что не сказала раньше. Не могу больше обманывать тебя. ... Спасибо за все те прекрасные дни и ночи, которые ... Жаль, что не смогу лично поздравить с днем рождения! ... Все еще будет! С нежностью, К."
Фрэнк вслух проклял все колдомедицинские омолаживающие чары, зелья и притирки, горестно обнял бутылку и привалился боком к стене, оставив письмо лежать рядом.
Отредактировано Frank Longbottom (2021-10-24 23:36:36)
Май лился в открытое окно невесомым потоком по-летнему мягкой вечерней прохлады, ароматами цветущей сирени, пышно пенящейся в узком палисаде вдоль стены дома, разноголосицей магловской улицы, тонким флёром сигаретного дыма сверху: Лойс курила на балконе.
Бен бросил взгляд в окно, нахмурившись между вылетающих из фокуса строк и задумавшись, не выйти ли тоже на балкон, не закурить ли, не перекинуться ли с Лойс парой слов: в последнее время они редко виделись, он гораздо чаще пересекался с Джинджером. Который, к слову, сегодня предпочёл проводить время с хозяйкой - благо она была дома и достойно тюленила свой законный выходной.
Бен, впрочем, не знал, насколько достойно. Но она дома и вышла покурить, а звуков чудо-машины под названием "пылесос" он сегодня не слыхал.
Наконец он закрыл книгу, заломив страницу - маме бы не понравилось, - отложил и, выйдя в прихожую, зашарил по карманам служебной мантии в поисках пачки сигарет: домашняя иссякла утром.
И замер, сжимая пачку в пальцах руки, не вынутой из кармана, - за дверью нарисовались гости.
Гости - в количестве одной штуки - распластались по двери и о чём-то безмолвно беседовали с дверным молотком. Бен приподнял бровь, вытаскивая на свет пачку, и прислонился к стене, наблюдая неподвижную и безмолвную дверь.
- Ну? - подумал он насмешливо, вращая пачку в пальцах.
Потом, постояв несколько минут, философски вздохнул и ушёл-таки на балкон, предоставляя гостям время чтоб разобраться в своих спутанных чувствах.
Опасные люди не размазываются по двери врага, тихо вздыхая и бормоча под нос.
Неопасных лучше не тревожить, пока сами в себе не разберутся.
- Привет! - ухватившись за перила пожарной лестницы, Бен помахал рукой Лойс и поднялся на несколько ступенек вверх, чтоб не слишком запрокидывать голову.
- Здорово, Поттер, - отозвалась соседка, выдохнув дым чёткой струёй, - Как оно?
Бен описал свои будни, привычно не упоминая волшебные нюансы - и на всякий случай Маркуса, поскольку точно не знал, на какой стадии сейчас находятся их с Лойс отношения. Вовсе не улыбалось ему выслушивать, какой его приятель гнусный усатый таракан, даже если иногда он был готов с этим согласиться.
Спустя какое-то время Бен вернулся в квартиру в сопровождении Джинджера, обмазывающего его ноги шерстью, - жадный котище решил поживиться едой и у соседа, - вдруг у него вкусней.
Оказавшись в комнате, кот уверенно потрусил к кухне, уже зная, где, как и что нажимать лапой, чтоб добыть себе порцию корма.
А Бен отправился в прихожую. Пора было выводить гостя из летаргии, реанимировать его или будить, или что там с ним происходило, - одно он точно знал: гость всё ещё у порога.
Едва его намерение трансформировалось в действие, как гость тоже решился и постучал.
Потом возмущённо что-то изрёк.
И ушёл.
Вот те на, - подумал Бен с любопытством и, открыв дверь, выглянул на площадку.
Гость по фамилии Лонгботтом далеко не ушёл: его взъерошенная макушка и согбенные плечи отчётливо маячили на в лестничном пролёте, по контуру обозначенные тусклым "люмосом". Бен вышел на площадку и остановился на верхней ступеньке, разглядывая приятеля.
Тот пребывал в плачевном состоянии. Бен расценивал сие состояние как крайне неудовлетворительное, значительно хуже, чем после хорошей взбучки от преступного тёмного мага в ночном переулке.
Подле Фрэнка, обнимающего бутылку, бормоча нецензурщину, лежало на ступеньке послание, написанное тонким изящным почерком по белоснежной бумаге. Наверняка надушенной.
- Эй, приятель, - усмехнулся Бен, спускаясь, без пиетета наступил на письмо и остановился чуть ниже Фрэнка, чтоб не смотреть сверху вниз, - Не пристало настоящему аврору, сказав "А", убегать, вместо того, чтоб сказать и "Б", и всё остальное. Я слышал твой стук.
Он не стал упоминать, что слышал и всё прочее, и давно уже в курсе незапланированного визита школьного товарища.
- Ты чего это пьёшь без меня? - с притворным возмущением поинтересовался он, протягивая Фрэнку ладонь, чтоб помочь подняться: самостоятельно это сделать тот явно смог бы лишь с большим трудом.
Отредактировано Benedict Potter (2021-11-13 00:12:25)
Замок на два щелчка, открывшаяся дверь и свет из нее, Бен, который что-то говорил про настоящего аврора и какие-то пункты, из рассеянного ступора Лонгботтома, конечно, не вывели. Но он погасил свет на кончике палочки и поднял взгляд на Бена, который все равно был чуточку выше, чем он сейчас. Помолчал. Подумал, потом еще помолчал. Затем молча потянул из-под ботинка Поттера письмо, так что оно надорвалось и в руках оказался лишь кусок с обрывком подписи. Фрэнк еще раз вздохнул, выскреб из-под себя бутылку и в протянутую ладонь сунул ровно клочок бумажки и сразу следом бутылку. Самое ценное, что было при нем сейчас, конечно.
— На, — с шумным вздохом наконец заявил Фрэнк и положил обе ладони на ближайшую к нему стену. Медленно-медленно переставляя ладони по стене вверх, он понемногу поднялся, глянул на силуэт Бена, который в свете, падавшем из квартиры, выглядел каким-то неосязаемым, развернулся прямо на одной ступеньке и, придерживаясь стены, поднялся. — Пошли, — махнул он, зовя друга за собой в его же квартиру. Сделал еще два шага, остановился и, как будто поняв, что еще так и не ответил на вопрос. - Пью, - утвердительно кивнул Фрэнк. Голова шла кругом, пришлось придержать себя за перила. - Пью огневиски. А почему? Она меня бросила, - Лонгботтом попытался неуклюже раскланяться, уподобившись реверансу, но понял, что так точно потеряет равновесие и упадет, так что решил не рисковать.
В квартиру Фрэнк зашел первым, нетвердой походкой привычно дошел до кухни и упал на стул за кухонным столом. Свет наискось падал из прихожей, высвечивая огромный шевелящийся комок рыжей шерсти с двумя светящимися в полутьме глазами. - Джиииинджер, - растянул губы в улыбке Фрэнк, потянувшись рукой, чтобы почесать кота за ухом. Тот угрожающе зашипел, попятился задом к очередному чудо-агрегату Бена, который выдавал ему корм, и стал для Лонгботтома почти недосягаем. - Все от меня ушли, Бенни. В смысле, Камилла ушла. Ну что-то там у нее муж, оказывается, и дочь мне ровесница. Это если вкратце, - Фрэнк прикрыл лицо рукой - проговаривать всю эту историю вслух было еще хуже чем читать. Весь этот фарс напоминал тривиальные заигрывания мошенников с потенциальной жертвой - пока ты в ситуации, когда тебе навешивают лапшу на уши, тебе все кажется логичным. Но стоит начать пересказывать события... Лонгботтом глухо застонал и покосился на Бена. - Извини, что я к тебе притащился, но идти домой я не хочу. И в баре сидеть не хочу. Да некуда мне идти просто, понимаешь? Поэтому вот и занесло к тебе, да, - парень выдохнул и кое-как стянул с острых плеч сбившуюся на бок тонкую черную мантию. Скинул - вопреки своему занудному аккуратному обыкновению - на пол. Потянулся было поднять и исправиться, но махнул рукой прямо пока тянулся.
Все эти мелкие жесты выдавали во Фрэнке отчаяние еще больше, чем сам факт того, что он напился. - А антипохмельное у тебя есть? - протянул Лонгботтом, некстати ощутив очередной приступ мутной тошнотворной волны, шедшей от скрючивающегося желудка куда-то к мозгам. - Признаю, - Фрэнк нарочно протянул "а" и помедлив, - что я напился. Вот так вот тоже бывает, - и развел руками. Мол, смотри, Бен, я тоже так могу.
Могу пить, отчаиваться, ныть, опускать руки. Влипать в истории. Не_быть_паинькой.
Хотя, конечно, Фрэнк был уверен, что Бен знает его лучше, чем он сам себя. И, наверное, даже не очень сейчас удивляется.
- Пошли, - махнул рукой Лонгботтом, приглашая Бена в его же квартиру.
Тот двинулся следом, жалостливо улыбаясь: во всем этом перфомансе присутствовало нечто необоримо комичное. Бен не сомневался в искренности чувств товарища и сам себя корил за черствость и неуместную смешливость, но поделать с собой ничего не мог. Смотреть на Фрэнка было смешно - и больно, а если выразиться точнее, тошно. Общая раскоординированность движений, заторможенность реакций, интонации, вытянутые лакричными спагетти, блеск в глазах - все свидетельствовало о той степени опьянения, которая приводит к выворачиванию наизнанку на радость окружающим. Там, после, намечается некое просветление мозгов и общее улучшение состояния, но сначала вывернет.
- Она меня бросила, - сообщил Фрэнк, мастерски подражая интонациям Пьеро, и попытался изобразить театральный поклон, но вовремя передумал - и правильно сделал.
Бен нахмурился, вспоминая "Её" - вообще-то теоретически это не должно было быть сложно: в жизни Фрэнка девушки менялись не с той завидной частотой, какой мог похвастать Маркус. Лонгботтом находился приблизительно посередине воображаемой шкалы, на одном конце которой можно было поставить Маркуса как пример абсолютного непостоянства, а на другом - собственно, Бена, его величество короля Френдзоны.
Итак, девушки в жизни Фрэнка появлялись, пусть и нечасто, и Бен был знаком со всеми, кроме последней. Он её видел, конечно, но о ту пору девушкой Фрэнка она ещё не была, а была свидетельницей преступления. И звали её Камилла. Бен хорошо запомнил: так звали любимую куклу Элли, которую они с Келли неудачно выбрали в качестве героини эксперимента с расплавляющими чарами. Элли, наверное, тот случай давно забыла, да и Келли, поди, тоже, а вот Бен помнил - до сих пор стыдно было.
Фрэнку стыдно станет завтра - тут все ясно и неотвратимо, хуже любого пророчества. С этим ничего уже не поделаешь, а вот с физическим состоянием друга - можно. Чем Бен и занялся, слушая сбивчивый рассказ Фрэнка и между делом вынимая из шкафчика стратегический запас антипохмельного зелья в бутылке матового стекла и зелье прояснения сознания в маленьком желтом пузырьке.
Джинджер зашипел, пятясь от протянутой к нему руки гостя пушистым рыжим задом к кормушке. Бен легонько пнул кота ногой, беззлобно шикнув:
- Свои, Джинджер, - и водрузил перед Фрэнком на стол два маленьких стаканчика, - Сначала это залпом, - ткнул пальцем в антипохмельное, - потом это мелкими глотками, - указал на проясняющее.
Дождавшись, пока Фрэнк исполнит дружеские указания, посмотрел на часы, оглянувшись через плечо.
- Теперь десять минут пить нельзя. Лучше даже пятнадцать. Пойдём покурим пока, потом можем продолжить, - и Бен, не дожидаясь согласия, вышел из кухни и, прихватив початую пачку сигарет, вернулся на балкон.
Фрэнк не курит? Ну что ж, вроде как и не пьёт. Во всяком случае вот так.
Вечер открытий, будем считать.
- Дочь - твоя ровесница? - хмыкнул он, протянув Фрэнку открытую пачку, когда тот нарисовался на пороге балкона, - Муж? - и присвистнул, припомнив нежный девичий лик Камиллы.
Которая может и не Камилла была вовсе.
- Напомни, долго у вас с... Камиллой это... все продолжалось? - спросил он и отвернулся, чтоб выдохнуть дым в сторону, - зелья пока не подействовали до конца и от такого дела непривычки Фрэнка могло все-таки вырвать, чего Бену вовсе не хотелось.
Отредактировано Benedict Potter (2021-12-12 01:14:04)
Фрэнк сжал челюсти. Может, к низзлам эти зелья? Пусть ему будет плохо. Пусть телу будет так же плохо, как и мозгам. Может, хоть это отучит его доверять всем подряд, верить в сказки и искать персональный хэппи-энд там, где им даже и не пахло. Но Бен выдал слишком подробную инструкцию, чтобы Лонгботтом мог ослушаться, да и лишний раз устраивать другу неприятности как-то не хотелось. Он-то ни в чем не виноват. Особенно в своей дружбе и родстве с этими тощими шестью с лишним футами нелепости.
Антипохмельное зелье драло глотку хуже огневиски. Поэтому пили его залпом и немедля выдыхали лиловый дымок. Фрэнк опрокинул в себя стопку зелья, закашлялся дымком, который немедля повалил у него из носа, пару раз звонко чихнул и сложил руки на коленках, чтобы дождаться результата. Если бы Джинджер мог шлепнуть себя лапой по наглой рыжей морде, чтобы объяснить Лонгботтому, что он идиот, кот бы это сделал. На столе стояла вторая рюмка с зельем, которое проясняло сознание, и про него Фрэнк забыл. Потом наткнулся на выжидающий взгляд Поттера, проследил за ним, вперся взглядом во вторую рюмку и до него дошло. Зелье, проясняющее сознание, Фрэнк еще не пил. Во-первых, было незачем, а во-вторых, своей концентрации у Лонгботтома и без того было сполна. Вспомнив рекомендацию, парень потянул его маленькими глоточками. Сладковатое, с тонким вишневым ароматом, оно походило на настойку, которую по настроению готовил дед и которая особенно нравилась бабушке. Фрэнк сощурился и допил остаток залпом. Этого хватило, чтобы его дернуло, как при ударе молнией, по жилам пробежали красные разряды, сосредоточившиеся на лбу и оставившие на нем две красные точки, похожие на укус змеи. Фрэнк потер лоб и пожал плечами. - Ох, Бе-е-ен, - расстроенно покачал начавшей проясняться головой Фрэнк. Друг, впрочем, уже взял его в оборот, и молодому страдальцу не оставалось ничего, кроме как подчиниться.
- Я больше не буду пить, - Лонгботтом помотал головой, выходя следом за Поттером. - Приблизительно никогда. Дурная была идея, но фантазия не работает, - на сигареты Фрэнк покосился с подозрением, но ему всегда было интересно, в чем суть этих палочек с травой, так что он не отказался. Осторожно достал из пачки сигарету и посмотрел на Бена. Понюхал - никаких ассоциаций. Запах был знакомым, но в голове не всплывало буквально ничего. - А чем ты там поджигал? - вся эта конструкция с мягким поролоном в желтой бумаге выглядела настолько по-маггловски, что Фрэнк догадывался, что есть какой-то карманный способ извлечения огня. А что именно сделал Бен, Лонгботтом не уследил.
- И дочь, и муж... - рассеянно подтвердил Фрэнк. - Вообще не знаю, что было правдой, чему верить. Может, снова что-то наплела и так изящно меня бросила, - Лонгботтом оперся на балконное ограждение, глянул вниз на чьи-то ящики с петуниями и тоскливо вздохнул. - Четыре месяца, получается, - Фрэнк потер переносицу, затем лоб с двумя красными точками, которые сияли как подростковые прыщи. - С ней было всегда интересно. Она удивляла в каждую встречу, знаешь. И танцевала как никто. Такой... - Лонгботтом, признанный мастер идиотских сравнений, задумался, - карманный фейерверк, - тлеющий огонек сигареты Бена в тусклом уличном свете напоминал про искорки в глазах бывшей, и Лонгботтом подумал, что все это ужасно несправедливо. И что, конечно, это ему категорически не везет. - Ощущения, как тогда, перед выпускным, Анжела Доу заявила, что со мной она не пойдет, потому что она будет плохо рядом со мной на фото смотреться. Тебе, кажется, больше повезло. Да ведь?
— Я больше не буду пить, — заявил Фрэнк, вышедший на балкон вслед за Беном, — Приблизительно никогда.
Бен усмехнулся, обводя взглядом тесный дворик с криво прилепленной сбоку не самой аккуратной помойкой, с которой он вывел крыс почти сразу, как переехал. Каждый, кто впервые напился до неприятных ощущений... или чего похлеще - "первый раз" у всех свой, - обещает себе больше не пить. Очень многие впоследствии повторяют это обещание не раз и не два. Крайне редкие экземпляры в самом деле больше не пьют. Вообще Бен готов был биться об заклад в том, что таких вовсе не существует, однако стоило отметить, что Фрэнку он мысленно оставлял право оказаться исключением.
- Пить будешь, - уверенно возразил он и добавил, затянувшись дымом, - Напиваться, возможно, нет. Хотя я б на твоём месте не зарекался. На состояние в подпитии очень влияют его обстоятельства. Пить в хорошей компании и в хорошем настроении приятно. Ну вспомни, как было весело в "Сытом драконе" в последний день рождения Маркуса... да и потом было неплохо, - продолжая говорить, Бен внимательно наблюдал за обращением Фрэнка с сигаретой.
В соответствии со своей глубоко джентльменской - джентльменской в самом прямом смысле этого слова, - сутью Фрэнк с сигаретой знакомился осторожно и деликатно точно с леди, до сих пор казавшейся неприступной точно горная гряда, а теперь вдруг проявившей неожиданную благосклонность, распахнув палантин загадочности и плеснув в лицо кавалеру волной томного и терпкого аромата.
Аромат неподожженной сигареты Бен, конечно, и ароматом бы не назвал, - никогда не любил этот лежалый назойливый влажный запах, - но вот если зажечь, будет другой разговор.
— А чем ты там поджигал? - резонно поинтересовался Фрэнк.
Поджигал сигареты Бен обыкновенно волшебной палочкой, но здесь, на собственном балконе, предпочитал пользоваться простой газовой зажигалкой, поскольку на балкон не накладывал большого количества антимагловских чар - их граница проходила по стенам квартиры.
Так что он подхватил с оконного отлива зажигалку и молча продемонстрировал Фрэнку механизм её работы. В руки пока отдавать не стал, удерживая топливный рычажок, сам поджёг кончик его сигареты.
- Там сжиженный газ, - Бен поднял зажигалку и потряс, заставляя жидкость внутри качаться, - Внутри стержень, видишь, это газовый редуктор, в нём происходит постепенное снижение давления газа. Колёсико в роли кремня, справа кресало, его не видно за стенкой защиты сопла... - Бен замолчал, привычно перехватывая себя на старте потока, который редко кому бывал интересен и уж точно не Фрэнку сейчас, - на, короче, - он всунул зажигалку в ладонь друга и снова затянулся, сощуриваясь.
— Ощущения, как тогда, перед выпускным, Анжела Доу заявила, что со мной она не пойдет, потому что она будет плохо рядом со мной на фото смотреться, - пустился Фрэнк в ностальгию, - Тебе, кажется, больше повезло. Да ведь?
- Повезло, - кисло усмехнулся Бен, облокачиваясь на перила рядом с другом, - Я ж водил Элли Трэверс.
С которой так ничего у меня и не выгорело.
- Такое себе везение, - протянул он, поднося сигарету к губам, - Анжела, видимо, ждала, что я её приглашу, - хрипло рассмеялся он, затянувшись, - Я-то как раз достаточно мелкий, чтоб она рядом со мной не выглядела гномом.
Вы здесь » Marauders: stay alive » Флешбеки » [01.05.1971] bad habits lead to you
