Конец марта 1970
К Леонардо очень быстро пришла популярность. Мужчина даже до сих пор не может чётко сказать, что же было причиной такой быстрой славы - его чарующий голос, простота и доброта в общении с другими или, быть может, его волевой характер? Однако известно было лишь одно - после Санремо 1969, он проснулся звездой. Его хит "La dolce bellezza sei tu" уже которую неделю занимал лидирующие позиции во всех песенных чартах на радио. Отрадно было всё-таки видеть, как твоё творчество быстро захватывало сердца людей, как мелодия заставляла их улыбаться при первых же аккордах и танцевать. Матери Леонардо, скорее всего, этого чувства было бы мало, ведь она всегда мечтала, чтобы её драгоценный сын был на лучших местах, достигал невероятных высот, сумел прославить своё имя и фамилию, а самое главное - не был слабым. По крайней мере, в глазах других. Синьора Морелли всегда твердила, что гордится каждым достижением Лео, но ещё больше она была бы рада, если бы в будущем её чадо имело влияние на публику и добилось ошеломительного успеха.
Хотела ли она таким образом обеспечить себе безбедную старость, подлизываясь к славе и популярности Леонардо, или просто так выражала свою любовь к родному отпрыску - на этот вопрос однозначного ответа не существует. По крайней мере, так думал сам Леонардо.
Вместе со славой и гонораром пришла так же и огромная ответственность как за репертуар, так и за высказывания в адрес политики государства и, конечно, за окружение. Многие люди отдали бы всё, чтобы оказаться в рядах "друзей" молодого и талантливого исполнителя. Чтобы можно было, наконец, зажить в роскоши, стать кем-то важным и почувствовать своё превосходство над другими. Попользоваться привилегиями "друга" звезды, так сказать. Даже собственный менеджер Леонардо не брезговал подобным. Им была милая, с виду, женщина одного с Морелли возраста. Рыжая красавица с волнистыми волосами, голубыми глазами, которые всегда обрамляли пурпурные тени, и ярко выкрашенными в красный пухлыми губами. Среди всех знакомых Леонардо своим положением эта девушка кичилась больше всех. Всегда старалась одеваться богато и дорого, чтобы подчеркнуть свой статус важной особой для "простых смертных". Имя этой даме было Реджина Буджардини.
- Лео, золотце, напоминаю, что у тебя репетиция песни La dolce bellezza sei tu через десять минут! Надеюсь, ты разогрелся? Тебя уже ждут стилисты в гримерке, - несмотря на своё высокомерие и высокое чувство собственной важности, Джина была прекрасным менеджером, которая никогда не боялась брать ответственность на себя и действовать строго. Порой даже чересчур. Даже по отношению к восходящей звезде, в которого она тайна была влюблена. Если её увлечение статусом своего "друга" можно вообще так назвать. Лео был уверен - будь он совершенно обычным человеком, как те же его фанаты, Реджина даже бы не посмотрела в его сторону.
- Спасибо, Джинни. Да, голос в порядок привёл, сейчас буду. Надеюсь, в этот раз обойдётся без эксцессов, а то я помню какой ты скандал закатила в прошлый раз на студии, где мы клип к песне снимали, когда одна из декораций покосилась, - мужчина, конечно, не любил бардак и неразбериху в любом его проявлении, особенно на Cinecitta', но порой Реджина перегибала палку с истериками. Ему крайне не нравилось, что девушка лезла везде и всюду, подчас не давая певцу даже слова вставить. Микрофон не работает? Надо сразу с криками наброситься на звукооператоров, за то что такие неумелые! Свет неверно падает, слабо освещая центр сцены с солистом? Всё проклятые операторы виноваты! Голову бы им оторвать за такое!
Неужели она и правда считает, что лучше его знает, что ему нужно? Почему так самоуверенно и нахально себя ведет, разрушая при этом образ Леонардо в глазах публики? Итальянец, конечно, и сам бывает не лучше, но до абсурда не доводит. Истерить из-за покосившегося края фанерного киоска вряд ли бы стал. Это вообще по задумке режиссера появляется в кадре на пару секунд, такой мелочи никто не заметит. Никто, кроме Реджины.
- Да что ты говоришь? В прошлый раз киоск криво поставили, сегодня - со светом напортачат, а завтра того и гляди прожекторы на тебя уронят! Эти криворукие организаторы ничего правильно сделать не могут с первого раза, вечно за ними следить приходиться и поправлять! Неужели так трудно выполнять свою работу качественно? Одни дилетанты вокруг! Да и тебе повнимательней нужно быть, а то на предыдущей репетиции вообще не знал, куда руки девать. Вот чтобы ты без меня делал? - да уж, слушать Реджину было иногда просто невозможно. Упрёк за упрёком, обесценивающие комментарии, резкие слова и выражения - всё это давно стало частью её манеры речи. Леонардо не раз высказывал своё недовольное "фи" на этот счёт, однако девушка, видимо, не воспринимала ни единое его слово всерьёз, считая лишь себя одну правой.
Наконец, синьорина Буджардини соизволила уйти, чтобы, как она выразилась, проверить подготовку сцены к первому номеру программы Морелли. Стилисты закончили приводить его лицо в порядок, нанеся едва заметный сценический грим, а потому тут же поспешили удалиться, чтобы не дай Бог не получить нагоняй от Реджины. Слишком уж она тут всех третирует, пора это прекратить, это уже ни в какие рамки не годится. Стоп, хватит. У него сейчас все мысли только о ней, нужно отвлечься. А как это лучше сделать, кроме как не на сцене? Ведь именно там ты один на один с публикой и можешь не бояться быть собой, скинуть маску уверенного в себе мачо, каким ему приходится быть частично из-за своего продюсера и частично из-за воспитания матери. Посему, недолго думая, мужчина отправился за кулисы, якобы под предлогом проверить как там его менеджер - не успела ли кому нахамить или наорать. Однако то, что увидел Леонардо повергло его в приятное недоумение - прямо посреди площадки стояла молодая и очаровательная брюнетка, что-то бурно обсуждавшая с дирижером в оркестровой яме. Мужчина очень волновался перед своим выступлением в Ла Скале, ведь сюда съедется весь Милан, если не больше. Конечно, в случае если смогут себе позволить билеты. А сейчас трепет и тревога лишь усилились, стоило ему увидеть перед собой загадочную незнакомку. Леонардо понятия не имел, кто это и что она тут делает, но знал, что его взгляд был словно прикован к ней одной. Как бы ни старался он его отвести - не выходило. Даже её недовольные жесты казались ему плавными и изящными, словно взмахи крыльев лебедя.
- *Porca puttana! Нет, ну, ты просто посмотри на неё! Заняла твою сцену, да ещё уходить не собирается! Всё препирается насчет репертуара с Джованни! Чтоб ей пусто было! Не волнуйся, Лео, я сейчас со всем разберусь... - Боже, только не она. Где бы Джина не появлялась, чтобы ни делала, всё всегда заканчивалось катастрофой, причём для синьора Морелли в первую очередь. Ведь именно его менеджер создавала и поддерживала репутацию якобы нахального, наглого и истеричного зазвездившегося певца в глазах публики. А Леонардо приходилось потом вечно извиняться за её грубое поведение почти перед всей съёмочной группой, организаторами концертов или администрацией театров. Всё, точно уволит её, если она ещё что-нибудь выкинет. Лишь бы загадочная незнакомка на сцене не услышала гневных комментариев Реджины в свой адрес. У рыжеволосой синьорины было ещё такая премерзкая черта говорить нарочито громко, чтобы, наверное, каждый услышал, чем или кем она тут недовольно.
- Я тебя прошу, Реджина, спокойнее. Моя репетиция, мне и решать этот вопрос. Позволь сначала хотя бы мирно попробовать всё обсудить, - наверное, единственным, кто мог остудить пыл своей "подруги" был сам Леонардо. В какой-то мере Реджи даже побаивалась его, точнее моментов его гнева, злости или ярости. Потому что он мог дать отпор, да так, что вовек не забудешь. Но в отличие от синьорины Буджардини, Лео умел контролировать свой гнев и предпочитал решать любой спор мирно.
_____
*"Вот же дрянь!" (итал.)

Отредактировано Giacomo Zinni (2021-09-27 17:43:32)

Леонардо встречал немало женщин и молодых дам за свои тридцать лет жизни. Кто-то в его памяти оставался ненадолго и со временем забывался, а кто-то - навсегда врезался в воспоминания, не желая их покидать ни под каким предолгом. Реджину Лео всегда относил к первой категории, ведь о ней он мог забыть сразу, как только она покидала поле его зрения. Неудивительно - кто же хочет помнить столь склочную и истеричную особу? Если бы не работа, Леонардо, возможно, и подумал бы о том, чтобы раз и навсегда расстаться с любительницей закатить скандалы. Хотя...А, может, их и это уже не связывает? Это раньше он хватался за любую возможность, любое приглашение выступить даже в самых захудалых местах, лишь бы о нём пошла молва. Но сейчас он уже успел обзавестись знакомствами и связами, какой-никакой репутацией, поэтому вполне был волен сам выбирать места для концертов. А так же - свой круг общения.
Так, может, уже пора махнуть сварливой Реджине рукой и найти себе агента поадекватней?
Видимо, не сегодня. Девушка рядом с певцом едва сдерживалась, чтобы не подойти к той, кто по её мнению, "нагло заняла всю сцену" и не высказать ей всё, что о ней думает.
- Нет, ну, это просто решительно невозможно, Лео! Ты только посмотри, она всё ещё препирается с Джованни и даже не думает останавливаться! Она что, совсем за временем не следит? Просто возмутительно до чего докатился лучший театр страны - уже дилетантов выступать зовёт! - внутри у Лео всё закипало. Серьёзно, почему Джинни считает, что ему так интересно слушать её жалобы насчет того, насколько непрофессионально все выполняют свою работу? Поныла раз, поныла два, но не каждый же божий день! Да и потом, она сама далеко неидеальна, часто крупно ошибается, однако мужчина не спешит её тут же отчитывать за некомпетентность.
- Ну, да, ну, да, ты же ведь у нас сама идеальность, Джинни. У тебя-то всё и всегда по плану идёт. Честно, я уже устал от твоих вечных упрёков и жалоб, причём каждый день. Да мне разобраться хотя бы с этой ситуацией самостоятельно. Я уже взрослый мальчик, способен свои проблемы решить сам. Так что спасибо за заботу, но тут я сам разберусь, - он просто не выдержал. Леонардо едва хватало сил, чтобы не сорваться на крик на своем менеджере, но всё-таки мужчина смог удержать себя в руках, ограничившись лишь саркастичным и язвительным комментарием.
К моменту же, когда Леонардо, наконец, решился подойти к спорящей с дирижёром девушке, свет на сцене приглушили, а прожекторы были направлены в центр площадки, где уже начала свою песню синьора. Морелли даже и не знал что делать - с одной стороны хотелось бы и спровадить уже неприлично долго занимавшую эстраду женщину, а с другой - было интересно узнать, что же она задумала исполнить.
Что ж, стоило отдать ей должное - музыкальный вкус у неё и правда отменный. Классику девушка явно уважала, раз выбрала ставшую очень известной после Санремо 1954 года песню "о двух сольди". Для каждого эта незамысловатая, на первый взгляд, мелодия несла свой особый смысл. Многие считали, что исполнительница пела её от лица "ночной бабочки" предлагавшей за эти якобы пресловутые две монеты свои услуги, другие же видели в ней более трагичный смысл, связанный с Второй Мировой. Леонардо же предпочитал не заниматься глубоким и детальным анализом слов, предпочитая просто наслаждаться волшебными звуками фортепьяно и гитары. Однако стоило синьору Морелли услышать голос певицы на сцене, как он тут же застыл как вкопанный. Не потому, что услышал в нём что-то не от мира сего, а потому что впервые среди всех современных исполнителей слышал столь чувственное исполнение. Будто бы она сама не раз была на улицах и знает как трудно порой приходится уличным музыкантам зарабатывать на жизнь. Непроивзольно, взгляд Лео зацепился за артистку и упорно не хотел отпускать её из виду. Сейчас уже было плевать, что там думает о нём Реджина - ведь перед ним застрял образ лишь этой очаровательной брюнетки.
Мужчина даже не стал сопротивляться, когда синьорина вытащила его на сцену и решила провальсировать с ним по всей территории площадки. Он словно был погружен в транс. Движения незнакомки были такими легкими, но в то же время чёткими и последовательными, будто бы это и вовсе не была небольшая импровизация с её стороны.
Когда же, наконец, прозвучали последние аккорды, Леонардо будто бы очнулся ото сна и с недоумением смотрел на стоявшую перед ней девушку. Проникновенные карие глаза не отрываясь глядели на него, будто бы пытались выяснить, кем же был партнёр. А эту лучезарную улыбку он точно никогда не забудет. Однако всё это быстро стёрлось с лица незнакомки, стоило ей понять, кто же перед ней стоит.
- Ох, синьор Морелли. Я... Простите, - лицо молодой исполнительницы залилось красной краской, а сама же певица, кажется, будто бы не знала, куда смотреть, лишь бы не показывать новой звезде итальянской эстрады своё смущение. О неловкости говорила ещё и закушенная сильно губа девушки. Леонардо только собирался открыть рот, чтобы похвалить партнёршу за великолепный танец и исполнение, как та, не дав ему произнести ни слова, тут же бросилась за кулисы.
- Синьорина, постойте! - ответом ему последовала лишь тишина. Наверняка Джина где-то за кулисами неимоверно радовалась тому, что ненавистная брюнетка, наконец, соизволила покинуть сцену, да ещё с таким "позором".
- Наконец-то она ушла. Лео, теперь площадка полноправно твоя. Я договорюсь с организаторами, чтобы тебе дали больше времени на реп...Куда это ты собрался?! Вернись немедленно! - стоит упомянуть чёрта, как он тут как тут. Синьорина Буджардини явно намеревалась закончить свою фразу, но её подопечный даже не удосужился дослушать её безусловно "важную" ремарку и помчался в сторону гримерных. Уж где-где, а там он точно найдёт запавшую в душу незнакомку.
- О, синьор Морелли, рад Вас сидеть! Стойте, куда же Вы так спешите? - да Мадонна, что ж такое! Вы там все сговорились, что ли, вставать на его пути? То Реджина вечно донимала его своими истериками и скандалами, мешая просто наслаждаться атмосферой оперного театра, то теперь директор зала, синьор Манчини, решил устроить ему допрос.
- Взаимно, синьоре, взаимно. Синьор Маничи, скажите, Вы не видели брюнетку примерно моего возраста и с кудрявой шевелюрой? Я точно уверен, что она в эту сторону убежала. Хотелось бы поговорить с ней с глазу на глаз.
- А, так Вы о нашей гостье синьорине Фьори? Да, она в третьей гримёрке справа. Как раз к ней шёл, давайте я Вас проведу, - в отличие от вечно хмурой и раздражительной Джины, синьоре Манчини, кажется, всегда излучал такой позитив, что оставаться равнодушным не получится. Морелли, можно сказать, крупно повезло встретиться с директором зала именно сейчас. Ну, просто везение на везении и везением погоняет.
***
Наконец, спустя несколько минут ходьбы по коридору с гримёрными, оба мужчины прибыли к нужной. Первым заговорить решил сам Манчини, будто бы готовя артистку ко встрече с большой знаменитостью. Как же Лео раздражало эта гиперболизация его музыкальных талантов.
- Полно Вам, синьоре, правда. Хотя согласен, что идея хорошая, мне нравится. А теперь прошу, оставьте нас с синьориной Фьори наедине. Спасибо, - после того, как директор, немедля ни секунды, решил быстренько ретироваться от двух певцов, Морелли перешагнул порог гримёрной и аккуратно закрыл за собой дверь.
- Синьор Морелли, это... правда? - никогда ещё Лео не видел настолько напуганной, но вместе с тем смущенной девушки перед собой.
- Конечно, а почему бы и нет? Должен сказать, что у Вас чудесная манера пения! Никогда ещё не доводилось слышать столь чувственное исполнение песни о двух сольдо. Вы не против небольшой беседы? Не волнуйтесь, от репетиции Вы меня не отвлечете.

Удивление синьорины Фьори было вполне понятным, однако от того не менее забавляло и смешило Леонардо. Неужели статус звезды с мировым именем так сильно меняет отношение людей к себе? Ну, да, у него есть всё, о чём можно мечтать - достойный гонорар, слава, любовь поклонниц и поклонников, приятная внешность, собственный дом, ответственный, но тем не менее крайне вспыльчивый менеджер, но что с того? Он всё ещё человек, который вроде с утра неприкасаемым и недосягаемым не был. Да порой его заносит и он может раздражаться по делу (причём порой даже слишком сильно), но кичиться своим статусом - никогда. Мать Морелли, может, и хотела бы увидеть от сына такое поведение, но скромность и приземленность мужчины просто не позволят этого.
- Вы точно уверены? А как же ваш рыжеволосый дракон, готовый спалить всякого или оторвать зазевавшемуся голову? - такое описание Реджины Лео ещё никогда не слышал, однако от того оно не стало менее правдивым и забавным. Певец не сдержался и издал легкий смешок, который тут же прикрыл рукой, чтобы не вызывать у своей собеседницы ещё большее недоумение.
- Вполне. Реджина, может, и мой менеджер, но когда дело касается моего репертуара, то тут я не потерплю чьих-то указаний. Поверьте, мне лучше знать, что изумит и восхитит толпу, нежели Джинни, - то, с какой легкостью он говорил о своей подруге-менеджере могло только поражать. Синьорина Буджардини создавала впечатление настоящей стервы, которой дорогу лучше не переходить. Большинство работников шоу-бизнеса её боялись, но только не Леонардо. И не потому, что в большинстве своём пропускал её обидные комментарии мимо ушей, а потому что порой и сам мог дать отпор зазнавшейся девушке, да ещё похлеще того, что обычно устраивала сама итальянка.
- О чём вы хотели спросить, синьоре? Если о танце, то вряд ли мне по силам ответить что это было – наваждение, магия музыки, не иначе. Но благодарю вас за поддержку этой импровизации, вы танцуете весьма неплохо. Часто практикуетесь? - нет, ну, этой синьорине точно надо в экстрасенсы идти. Так точно угадать часть его вопроса вряд ли каждая бы смогла. Хотя, учитывая то, что побег со сцены певицы был настолько же неожиданным, как и танец для самого Лео, и для всей аудитории, вполне логично, что артистка в первую очередь подумала об этом.
- Частично Вы уже ответили на мой вопрос. Ваша импровизация и правда была крайне неожиданной, но от этого не менее профессиональной. Должен отметить, что у Вас прекрасная пластика, гибкость и дыхалка. Я думаю, публика будет в восторге. Нечасто встретишь на нашей эстраде исполнителей, которые не только поют вживую, но и отлично двигаются, будто бы подстраиваясь под мелодию. У Вас отменное чувство ритма. А так да, Вы правы, практики мне хватает. Хочется разнообразить свои статичные номера движениями. Согласитесь, ведь куда приятнее смотреть на артиста, который не только может прекрасно эмоционально передать посыл песни, но выразить своё , - грех не похвалить хорошую работу. Кому-то слова Леонардо и могли показаться чересчур приторно-слащавыми, полными лести, но только не самому синьору Морелли. Если певица справилась прекрасно с тем, что пришло ей в голову буквально за несколько секунд, то почему бы не оценить это? Тем более, что для творческих людей нет ничего важнее обратной связи, как от слушателей, так и от более опытных представителей эстрады. - Поговорить я хотел о кое-чём ином. Не знаю, как Вы отнесетесь к этому, но, быть может, нам стоит записать дуэт? Или спеть одну песен репертуара друг друга? Я более, чем уверен, что аудитории такой эксперимент понравится. А Вам? Если всё устроит, то можем в дальнейшем заключить с Вами контракт на совместное исполнение, пользование и написание песен для нашей небольшой группки.
Конечно, предлагать такое почти незнакомой даме было рискованным делом, но, как говорится, кто не рискует, тот не пьёт шампанское. Леонардо был уверен, что синьорина Фьори вряд ли упустит свой шанс раскрутиться и спеть с главной звездой итальянской эстрады. Да уж, как-то слишком эгоистично это прозвучало в его голове.
- Как понимаю, синьор Маничи явно настроился устроить небольшое представление во время открытия вашей концертной программы. Что ж, отчего нет, особенно когда его главная звезда вечера не против, - кажется, предложение выступить на предстоящем концерте вместе синьорине Фьори тоже понравилось. Что ж, заодно на практике оба поймут, смогут ли они спеться в дальнейшем или нет. Леонардо был уверен, что синьорина станет прекрасным сценическим компаньоном. Чёрт, он ведь даже не удосужился спросить её имя! Как неловко-то вышло...
- Я рад, что мы друг друга поняли....Эм...Простите, я так и не знаю Вашему имени, синьорина. Только фамилию. Не могли бы Вы...? - закончить свою речь мужчина не успел, так как его собеседница начала спешно собираться, оправдывая это тем, что уже поздно и она может не успеть на отходящую от Милана электричку. Да уж, итальянские наземные поезда - это та ещё головная боль. То задерживаются, то резко прибывают на другой путь, а ты, сломя голову, должен нестись через весь вокзал, лишь бы успеть запрыгнуть в свой вагон. А то и вовсе приходит состав, измалеванный краской. Явно дело рук подростков.

***

Леонардо, конечно, выступал не в первый раз, но нервничал перед шоу каждый раз, будто в первый. В такие моменты мужчина бы по раздражительности переплюнул даже саму Реджину - то галстук слишком сильно давит на шею, то несколько прядей волосы выбились из причёски, то ещё что по мелочи. Однако в отличие от вспыльчивой Джинни, мужчина предпочитал не срываться и не кричать на работников сцены, стараясь оставить тараканов в голове при себе.
Однако вот раздаются первые аккорды, на сцену выходить синьорина Фьори в обворожительном в своей простате чёрном платье и начинает петь. Где-то под середину песни, девушка озирается по сторонам, словно бы боясь, что в самый ответственный момент её партнёр передумал и решил бросить её. Однако Леонардо был не из такого сорта людей. Очень скоро крепкие мужские ладони опустились на хрупкие, с виду, плечи певицы и через несколько мгновений, парочка уже кружила в вальсе, под громкие аплодисменты толпы. Кажется, синьор Манчини не ошибся - вступительный номер и правда произвёл настоящий фурор на публику! Наверное, даже из-за кулис, куда вскоре упорхнула синьорина Фьори, были слышны овации и счастливые возгласы слушателей.

Теперь, когда планка выступлений повышена, нужно найти ещё один способ, чтобы удивить толпу и, конечно же, помочь аудитории запомнить его нового компаньона. Морелли рассчитывал ещё не раз спеть вместе с синьориной Фьори - настолько его поразила её чувственность в голосе и самоотдача на сцене.
Быть может, совместить приятное с полезным и порадовать толпу ещё одним совместным выступлением с синьориной Фьори? Тем более, он как раз недавно написал одну замечательную песню... Вот только согласится ли на такую импровизацию сама исполнительница, не зная ни слов, ни мелодии? Впрочем, это будет, так сказать, её проверкой на профессионализм.
- Синьорина Фьори, скажите, знаете ли Вы песни о счастье? Хоть одну? - как только последние аккорды его песни "La dolce belezza sei tu" доиграли, мужчина, не думая ни секунды, тут же побежал за кулисы, чтобы убедиться, что сама девушка и оркестр вместе с ней готовы исполнить одну песню вне программы и без всякой подготовки.
- Вы о тех, где счастье — это за руки держась, далеко-далеко идти? - удивленно переспрашивает певица, но ответом на её вопрос стала сама песня. Наверное, девушка и сама не понимала, как снова оказалась на сцене, как в её руках снова микрофон, как всё внимание приковано к ней и её партнёру, как оператор по сценическому свету снова направляет все прожекторы на них.
- Счастье когда,
Среди огромной толпы,
Ловлю взгляд невинный
Счастье, когда...
Видно, как растеряна синьорина и сами музыканты, даже не зная, мелодии, пытались не выдать своего недоумения, подбирая ноты буквально на ходу. Надо сказать, выходило у них это превосходно, раз никто из зрителей даже не заметив небольшого замешательства. На удивление, даже сама синьорина, уже доказавшая Морелли свой профессиональный подход ещё тогда, на генеральной репетиции, довольно быстро подхватила мотив и смысл песни, решив не отставать от партнёра. Кажется, уже завтра девушка проснётся по-настоящему знаменитой, ведь небольшой сюрприз Лео точно публика не оставит без внимания. Где-то ближе ко второму куплету, в толпе стали всё чаще слышаться выкрики фанатов, которые радостно скандировали имена певцов. Что ж, заодно мужчина и узнал имя своего компаньона - Виттория. Её выступление сегодня можно было по правде назвать победоносным.
- Как это понимать, синьор? - и всё-таки в моменты недоумения Виттория и правда была до безумия забавной. То, как удивленно её карие глаза рассматривали её спутника сегодня, будто бы пытаясь понять, что стоит за этим спектаклем - и правда было по-своему смешно.
- Я же предлагал Вам недавно спеть дуэтом, верно? Считайте, что это был Ваш личный Санремо, - юмор, конечно, не был самой сильной стороной Леонардо, но уж эту шутку, мужчина был уверен, Виттория оценит. В конце концов, сегодняшний вечер и правда подарил ей славу, о которой девушка, наверное, могла только мечтать прежде.
Морелли не был удивлен тому, что после ошеломительного успеха в Ла Скале, синьорина Фьори согласилась подписать контракт о сотрудничестве.

С момента их первой встречи прошло почти три года. Не было почти ни одного выступления, когда созданный дуэт выступал бы порознь, - только вместе. Конечно, это не значило, что Леонардо вот так просто решил оставить сольную карьеру ради женщины, с которой познакомился в Ла Скала. Нет, ни в коем случае. Наоборот - он видел в этом шанс не только удвоить свою славу, но и так же помочь начинающей исполнительнице добиться тех же высот, что и он сам когда-то. Всё-таки мужчина верил в то, что все заслуживают возможности сиять на сцене, даже новчики. Нужна лишь практика голоса и, конечно же, связи. Без них в шоубизе никуда.
Да и тем более их дуэт был чем-то по-настоящему увдивительным - его бархатистый баритон и меццо-сопрано Виты словно дополняли друг друга. Может, поэтому фанаты так любили их и сходили на концертах с ума, когда эта парочка появлялась на сцене вместе? Или всё дело было в той самой знаменитой песне о счастье, которую они импровизированно исполнили тогда, в конце марта семидесятого года? Она, конечно, стала их безусловным хитом, но и не единственной известной песней.
В общем, с карьерой у обоих, кажется, вообще никаких проблем не было. Зато вот личная жизнь не складывалась от слова совсем. Нередко, когда дуэты состояли из людей, которые любят друг друга и в обыденности, а их работа лишь укрепляет их союз. Вот только у Виттории с Леонардо всё было далеко не так радужно, как хотелось бы. В большинстве своём, причиной ссор всегда становилась менеджер Леонардо, которая, по понятным причинам, очень не нравилась Витории. Ещё бы! Женщин с таким взрывных характером вообще сложно любить, а тут ещё и на руководящей позиции. Это Морелли научился уже не обращать внимания на её истерики и выходки, ставя на место зазнавшуюся рыжулю, когда надо, но вот его молодая партнёрша, кажется, к такому не привыкла.
Иногда Лео казалось, что Джинни будто бы специально пытается встать между парочкой, лишь бы её любимый подопечный не доставался никому, кроме неё. В конце концов, однажды ему надоели её попытки вставить палки в колёса его с Витторией счастью, после чего Леонардо пришлось расстаться со своим старым менеджером раз и навсегда. Она, конечно, была отличным организатором и жуткой перфекционисткой в плане работы, но терпеть её несноный характер просто не было уже сил. Да и выбирать мужчина не особо хотел, особенно, между работой и любовью - ведь именно эти две области были одинаково важны в его жизни. Но смешивать и нарушать их баланс Лео не мог. Но у всего бывают исключения, так? Вита стала как раз таким.
Нового менеджера найти будет нетрудно - артистов такой велечины обычно все отрывают с руками, а вот девушку, которая бы любила его так же вне сцены, как и на ней, - почти невозможно. Виттория была как раз той самой, которую Лео так давно искал. Поэтому неудивительно, что в той ситуации он выбрал её, а не стервозную Реджину, которая не дала бы итальянцу ничего, кроме расшатанных нервов.
Так что первые два года были вполне тихими и спокойными, поскольку оба лишь присматривались друг другу, видимо, прощупывая почву для их грядущих отношений. По крайней мере, так это видел сам Леонардо, который порой не понимал страстного желания Виттории поскорее выйти замуж, лишь бы в её паспорте появилась расписка о браке. Они ещё так мало знакомы, к чему торопить события?
Ведь они даже об увлечениях друг друга, кроме музыки, ещё ничего не знают, так как им в таком случае строить совместную жизнь? Лео хотел подождать и понять, насколько они совместимы, но Вита зачем-то упорно стояла на своём. Боялась, что если их союз не будет подкреплен браком, то они распадутся так же быстро, как и многие группы до них? Хотя...Учитывая дикое желание матери Лео понянчить поскорее внуков, вполне возможно, что это из-за неё синьорине Фьори приходилось так наседать на своего возлюбленного. Иной причины мужчина просто не видел для такого.
Да и потом, обычно за словами "давай поженимся" всегда следует фраза "пора бы нам с тобой задуматься о детях". А уж к этому он точно не готов. Во-первых, воспитание и уход за ними будет отнимать всё время, поэтому посвящать себя музыкальной карьере, как и прежде, Лео будет просто не в состоянии. А для него это чуть ли не основа основ. Мужчина считал себя больше музыкантом, чем семьянином, поэтому и откладывал идею с браком и детьми в долгий ящик, будто бы пытаясь отсрочить неизбежное.
Однако, видимо, эта нерешительность и стала камнем преткновения в их отношениях. Иначе как объяснить эти многочисленные ссоры и споры на данной почве и настойчивые попытки Виты добиться хоть какого-то решения от Лео? В конце концов, именно девушка решила в итоге поставить точку в их романе и отменить совместное выступление на грандиозном шоу.
Леонардо ненавидел ситуации, когда его заставляли выбирать между двумя одинаково важными вещами в жизни. Например, между работой и семьей. Ведь помимо того, что мать ждала от своего сына грандиозных успехов, хотя бы на музыкальном поприще, так ещё и вечно, с тех пор, как ему исполнилось восемнадцать, твердила о внуках. Мол "пора бы уже и о детях задуматься", "я хочу поняньчить твоих чад" и всё в этом духе.
Сказать, что Лео это раздражало - ничего не сказать. Каждый божий раз, когда он приезжал погостить к маме или просто навестить её, поднималась эта тема. Мужчина даже помнит, как пару раз, в силу своего характера, огрызался на синьору Морелли, за что в итоге получал выговор и бойкот на две недели.
Хорошо, что с Витой такого не было, поскольку он всё-таки чаще старлся сдерживать свои гневные порывы ради того, кто и правда был ему очень дорог. Но один раз не удержался и высказал своё недовольство по поводу того, что ему слишком уж часто капали на мозги с этой семейной жизнью. Причем, в довольно грубой форме. Возможно, именно это и сильно обидело Витторию, из-за чего она решила полностью порвать с Леонардо и уйти из музыки. Но вот только...Лео этого не хотел. Он никогда не думал, что какая-то пустяковая, по его мнению, ссора может настолько далеко зайти, что заставит человека бросить то, чем, мужчина был уверен, девушка так же горела, как и он.
Именно с тех пор, как они расстались, Леонардо всё время мучила совесть за ту несдержанность, которую он лишь раз проявил по отношению к Вите. Конечно, бросать свою карьеру итальянец и не думал - зачем? В конце концов, музыка не виновата в том конфликте - лишь Лео и его вспыльчивость и  нерешительность. А вот отыскать Виту и извиниться за те брошенные в гневе обидные слова - стало его новой целью, ради которой он, можно сказать, и затеял гастрольный тур по Северной Америке. Угрызения совести слишком уж сильно его кололи и съедали практически без остатка.
***
До выступления в известной нью-йоркской аудитории Раймана оставалось меньше дня, а певец всё никак не мог найти себе места. Не потому, что не был уверен в успехе своего концерта, а потому что боялся и здесь не найти ту единственную, кто так глубоко тронула его сердце. Ту, которую он до сих пор не может забыть. Итальянец даже целую песню посвятил своему искреннему раскаянию и извинению перед Витой, попросив поставить в сегодняшнюю эфирную сетку местного радио именно её. Может, хотя бы она заставит её послушать его? Вспомнить о нём?
А пока есть время, стоит отвлечься от этих раздумий в компании уютнного кресла и книги. Вот только чтобы почитать? Он, кажется, уже каждое произведение из своей домашней библиотеки знал наизусть, хотелось бы что-то новенькое...Может, американские авторы его порадуют? Хотя он с английским исключительно на "Вы", но никто не отменял перевод, так ведь? Вот, кстати, и книжная лавка на пути. Надо бы заглянуть туда.
Не успел Лео закрыть за собой дверь, как тут же пришлось играть в спасателя - какая-то неосторожная сотрудница чуть не грохнулась с приставной лестницы, если бы он вовремя не подоспел и не поймал её.
- Синьорита, Вы в порядке? Не ушиблись? Дайте-ка пос... - лишь когда итальянец увидел лицо продващицы, он понял, кто перед ней. Виттория. Та самая девушка, которую он так долго искал и для кого звучала та песня из радиоприёмника. На автомате мужчина прошептал про себя строки собственного же текста, после чего неловко улыбнулся и аккуратно поставил на землю итальянку. Да уж, с новой стрижкой её и правда было не узнать. - ...мотреть. Удачно я зашёл, называется. Здравствуй, Виттория. Я, наконец, нашёл тебя.
Рука уже инстинктивно потянулась к щеке  девушки, но он тут же одернул её, решив не торопить события.